Фотоотчет о сплаве на рафтах по реке Котуйкан (2010 год).

Котуйкан берет начало на Анабарском плато и пересекает его с юго-востока на северо-запад. Анабарское плато расположено в северо-восточной части Средне-Сибирского плоскогорья. Эта территория входит в состав Таймырского района Красноярского края и Якутии.

(Яндекс-карта откроется по клику на картинку)

В геологическом отношении плато Анабар уникально. Анабарский щит, территориально совпадающий с Анабарским плато, построен так называемыми докембрийскими породами. Здесь выходят на поверхность одни из самых древних в геологическом отношении горных пород — протерозойские и архейские, имеющие возраст соответственно 1,6–2 млрд. лет и 3 - 3,5 млрд. лет.

История образования этих пород геологами описывается так: в течение многих миллионов лет Сибирская платформа дрейфовала из южного полушария Земли к ее текущему положению в северном полушарии. Над ней долгое время плескался теплый океан, в котором накапливались морские осадки разных геологических эпох. В результате поднятия океанского дна самые древние осадочные породы оказались на поверхности именно в районе Анабарского плато.

Река Котуйкан за миллионы лет прорезала в этих породах свою долину и сотворила один из самых величественных пейзажей на Земле. Река обнажила геологические слои, по которым можно прочитать историю Земли и, как на машине времени, попасть на миллиарды лет назад, в прошлое. Начинается это путешествие с мезопротерозоя (примерно 1,6 млрд. лет назад) – это верховья Котуйкана и заканчивается архейской эрой (3 - 3,5 млрд. лет назад) – низовья Котуйкана. Песчаник с отпечатками морского дна и строматолиты – следы жизнедеятельности цианобактерий - являются зримыми доказательствами этой теории.

Вода и ветер, перепады температуры сформировали здесь удивительный ландшафт: многокилометровые каменные осыпи тянутся вдоль берега, среди которых острые как пики скалы взмывают в воздух, напоминая средневековые города застроенный зданиями в готическом стиле. Нужно совсем не много фантазии, чтобы населить их разумными существами в духе " Властелина колец" или "Звездных войн".

Если отвлечься от лирики, то можно сказать, что плато Анабар - одно из самых труднодоступных и экологически чистых мест в России, территория, не затронутая хозяйственной деятельностью человека. На сотни километров вокруг нет населенных пунктов, поэтому охота и рыбалка здесь отменные. В реках на плато Анабар, в частности в Котуйкане, водится таймень. Иногда попадаются трофейные экземпляры весом до 20 килограмм.

Сплав на рафтах по реке Котуйкан в 2010 году.

Туристическая компания «Магия Тайги» в августе 2010 года организовала сплав по реке Котуйкан для группы из 7 человек. Всем проживающим в Европейской части России то лето запомнилось небывалой жарой и дымом лесных пожаров. Из-за плохой видимости отменялись авиарейсы. Но всё же 9 августа группа вылетела из аэропорта Внуково в Красноярск. Не обошлось без курьеза: в аэропорту у стойки регистрации забыли два рюкзака с личными вещами и снаряжением двух человек. Настолько велико было желание поскорее вырваться в более прохладные места и подышать свежим воздухом!

Перелет в Хатангу – административный центр Таймырского района Красноярского края - само по себе грандиозное путешествие. Сначала перелет на Ту-154 в Красноярск -3460 км, затем перелет на винтовом самолете Ан-24ВТ в Хатангу, с промежуточной посадкой в Туре – 1900 км.

Поселок Тура – маленький населенный пункт, затерянный на просторах Сибири встретил нас моросящим осенним дождем и всего семью градусами тепла. Поселок расположен на реке Нижняя Тунгуска и знаменит тем, что находится почти в географическом центре России.

Во второй половине дня мы продолжили перелет в Хатангу. При подлете к аэропорту небо прояснилось – внизу просторы тундры, местами на северных склонах сопок белеют снежники. Много небольших озер и характерная для условий вечной мерзлоты полигональная тундра.

В Хатанге было малооблачно и +11 градусов тепла. До посадки в вертолет удалось в местном магазине купить спальники и теплые вещи для двух участников похода, чей багаж забыли во Внуково. Оказывается даже «во глубине Сибирских руд» все нужное можно купить.

Заброска на маршрут

Вечером того же дня вылетели на вертолете Ми-8 в направлении реки Котуйкан. Сверху пейзаж не примечательный и кажется пустынным: невысокое каменистое плато Анабар, покрытое желтеющей тундровой растительностью, изредка рассекают реки, берега которых обрамлены зеленью деревьев. Впечатление оказалось обманчивым. Это все равно, что рассматривать крупномасштабную карту – деталей не видно. Как только вертолет снизился до 200 метров и полетел вдоль русла Котуйкана, повторяя ее изгибы, вся команда прильнула к иллюминаторам. Река, блестя на солнце в перекатах, петляла среди высоких берегов, поросших лиственницей. Очень красивые виды! Радовало еще осознание того, что мы, наконец, после трудного и долгого перелета у цели.

Вертолет приземлился рядом с устьем небольшого притока Котуйкана, поблизости от полуразрушенной избы времен первых геологических съемок. Комаров и мошки практически нет, хотя совсем недалеко от избы начинается небольшой заболоченный участок. Нам крупно повезло - заморозки до нашего приезда убили кровососущих насекомых.

Исходная точка маршрута очень удобная – с высокого и ровного берега открывается великолепный вид на Котуйкан. Поэтому решили расслабиться и в первый день никуда не плыть. Ловили рыбу – хариуса много, но клюет плохо. Воды в реку налито изрядно - до нашего приезда месяц стояла дождливая и холодная погода. А это значит, что многочисленные ручьи, скатываясь в Катуйкан, несут с собой разнообразный рыбий корм. В чистой воде хорошо видно как рыба идет за блесной, но не атакует. Не редко удавалось поймать хариуса случайными зацепами за плавник или за хвост. В конце концов, методом проб и ошибок определили самую уловистую блесну - маленькая белая вращалка, например Mepрs #4.

Вечером я - автор этого отчета и Виталий - фотограф поднялись на соседнюю сопку – 512м. Такие радиальные выходы впоследствии стали для нас традиционными – на каждой стоянке после ужина мы забирались на ближайшую гору. Поднимались вверх по угнетенной лиственничной тайге с подлеском из карликовой березы. Под ногами камни, покрытые ягелем, голубикой, морошкой и другими видами растений. На склоне растет много кустиков пахучего рододендрона. Когда нет ветра, можно уловить в воздухе его терпкий запах.

Наверху на многие километры вокруг серые каменные холмы, разделенные зелеными распадками. Вокруг тишина и безмолвие. Физически ощущается отсутствие цивилизации. Наверное, то же самое почувствуют космонавты, высадившиеся на Марсе.

Характер реки

В первый день сплава наша флотилия - два рафта и одиночная лодка поддержки - без труда проплыла 37 км. Река сама несет рафты по течению со скоростью от 5 км\ч на плесах и до 10км\ч на перекатах, нужно лишь изредка грести веслами, чтобы обходить камни в русле. Рекордным стал третий день, за который мы проплыли 42 км, при этом постоянно забрасывая спиннинги. Правда, люди стали роптать – «куда спешим», «куда летим», «все интересное пропустим»! И хотя впереди нас ждали еще более красивые места, решили больше не торопиться.

На Котуйкане отсутствуют серьезные пороги из-за мягкости осадочной породы, которую легко размывает река. Единственный заметный порог на реке, в котором пришлось активно работать веслами, не представляет опасности. В этом месте русло сужается, основной чистый слив находится у правого берега, слева пройти так же можно, но нужно обходить крупные камни.

Здесь может быть опасен быстрый подъем воды в результате ливневых дождей. Каменистое основание плато Анабар, вечная мерзлота и тонкий слой тундровой растительности не могут удержать большого количества дождевой воды, которая сразу скатывается в реку, сильно повышая ее уровень.

На 8 день похода Виталий проснулся в 5 утра, чтобы на рассвете сделать несколько хороших кадров. Благодаря этому он спас нашу команду от погони за рафтами по берегу с непредсказуемым исходом. За ночь вода поднялась и не привязанные рафты уже качались на воде, готовясь к отплытию. Всякая кухонная мелочь: миски, кружки и разделочные доски виднелись под водой в метре от берега. Единственная невосполнимая потеря от наводнения – тефлоновый противень, который мы оставили вечером на берегу после жарки рыбы. Он уплыл.

Погода

Через 2 дня после начала сплава установилась чудесная погода - тепло и солнечно. Иногда даже плыли раздетые по пояс, загорали. А учитывая отсутствие комаров и мошки можно сказать, что мы оказались на курорте семидесятой широты!

И все же природа избавила нас от искаженного впечатления о Крайнем Севере. Утром 21 августа сквозь облака проглядывало солнце, но стало заметно холоднее. Как только собрали лагерь и отчалили - пошел дождь, температура упала по ощущениям до +5 градусов. Порывистый встречный северный ветер заставлял грести изо всех сил. Примерно час мы преодолевали прямой участок реки длинной не более 2 километров, прижимаясь к берегу, где была волна поменьше. Единственный плюс от такой гребли - тепло вырабатываемое организмом не давало замерзнуть. Север показал нам свое истинное лицо – суровое, небритое, с обмороженным носом и инеем на усах. До этого на нем была лишь веселая карнавальная маска, которая нас расслабила и заставила поверить, что мы на сказочном курорте, где можно загорать, не спеша сплавляясь по течению, наслаждаться красотой пейзажей и ловить рыбу. Экипаж рафта №1 сдался и причалил к берегу, чтобы развести костер и согреться. Экипаж рафта №2 упорно греб вперед, и только остановившись на обед, погрелся водкой. Однако к вечеру холодный циклон ушел, и выглянуло солнце. Жить сразу стало лучше и веселей!

В последний день сплава погода снова стала курортной - солнечно и безветренно. Плыли не спеша, наслаждаясь фантастическими видами берегов и как то уже лениво бросая блесну.

Каменные стражи Котуйкана

Чем дальше мы продвигались вперед, тем глубже Котуйкан врезался в плато Анабар. Берега становились выше и круче, появились первые каменные останцы. На крутых поворотах река, как правило, обнажает осадочные отложения древнего океана. Однажды нас заинтересовал приметный обрыв красно-коричневого цвета. Обрыв состоит из слоистого песчанника.

Камни имеют волнистую структуру, очень похожую на рябь на песке, которая обычно образуется на морском мелководье. Возраст этих отложений оценивается в 1,6–2 млрд. лет. Видимо в те невообразимо давние времена уровень океана периодически колебался. На обнажившееся морское дно ветром наносило тонкую прослойку какого-то материала, который в последствие стал разделителем для нового слоя песка, намытого при возвращении воды. И это повторялось многократно. Поэтому слои легко отделяются друг от друга. Но это всего лишь предположение, возможно, все было по-другому.

В 5 километрах ниже впадения реки Вюрбюр находится один из красивейших памятников природы – меандр на реке Котуйкан. Река делает большую петлю, поворачивая на 180 градусов. Полуостров, очерченный рекой, очень живописен: красно-коричневые скалы поднимаются из воды к небу, на них растут причудливо изогнутые зеленые лиственницы, похожие на экибану. На некоторых каменных полках видны большие гнезда сапсанов или еще более редких кречетов. В июле здесь можно увидеть этих птиц и их птенцов.

Вечером переправились через реку и отправились исследовать и фотографировать меандр. На противоположном склоне стояли великолепные каменные останцы – каменные стражи Котуйкана. Один останец имеет собственное название – Витязь. Не нужно много воображения, чтобы увидеть могучие плечи и две твердо стоящие на земле ноги. Рядом не менее красивые останцы – башенки, пики и «летучие» камни.

На пятый день похода по берегам стали попадаться первые глыбы строматолитов. Строматолиты – следы жизнедеятельности цианобактерий (еще их неправильно называют сине-зелеными водорослями), которые в конце Архейской эры - примерно 3 млрд. лет назад - стали первыми живыми организмами в древнем океане Земли, способными к фотосинтезу, сопровождающемуся выделением кислорода. (Бесспорные свидетельства существования цианобактерий относятся ко времени 2,2—2,0 млрд лет назад.)

Именно они, по общепринятой версии, создали на Земле кислородную атмосферу. В настоящее время, являясь значительной составляющей океанического планктона, цианобактерии стоят в начале большей части пищевых цепей и производят значительную часть кислорода (от 20 % до 40 %).

Ближе к устью Котуйкана стали появляться огромные башни, полностью состоящие из строматолитов. Они сильно источены и изрезаны ветром и водой, легко осыпаются и кажутся ненадежными – залезать на них было страшновато.

Строматолиты на Котуйкане имеют полукруглую форму и слоистую структуру – как у кочана капусты. Морозное выветривание разрушает большие строматолитовые глыбы на небольшие куски, которые легко расслаиваются при небольшом усилии. Под ногами они хрустят и ломаются. Создается впечатление, что идешь по осколкам глиняных сосудов в каком-то заброшенном и затерянном во времени городе.

Река Джогджо – один из самых крупных притоков Котуйкана образует без преувеличения самую удивительную форму ландшафта, увиденную нами за время похода - живописный меандр. Река тысячи лет пытается пробить узкую скальную перемычку, шириной не более 50 метров, отделяющую ее от Котуйкана, но затем резко отворачивает на 180 градусов и только через 2 километра наконец сливается с Котуйканом.

В этом месте лежит много костей и черепов северных оленей. Возможно, волки загоняют сюда северных оленей, которые оказываются зажаты между рекой и высокими скалами и становятся более легкой добычей.

В низовьях Котуйкана каменные останцы поодиночке и группами следуют друг за другом. Только успевай фотографировать! Их формы будят фантазию. Одно место, недалеко от нашей стоянки живо напомнило мне знаменитый готический кафедральный собор в Германии в городе Кёльн.

Перед впадением в Котуй река порадовала еще одним грандиозным обрывом. Тут все совсем расслабились на припекающем солнце, не гребли и только созерцали эту редкую красоту.

И вот перед нами Котуй - одна из самых крупных рек Эвенкии. Река в этом месте не намного шире Котуйкана. Она берет свое начало в центральной части плато Путорана и протекает по самым диким территориям Эвенкийского нагорья. Мы причалили к левому берегу Котуя в километре от устья Котуйкана. Здесь была наша последняя стоянка. На противоположном берегу хорошо видно ущелье. Если 4 часа идти по нему, то можно дойти до заброшенной разработки драгоценных камней - хризолитов.

Стоянки на реке.

Хороших стоянок на реке не много, поэтому мы часто останавливались на галечных берегах, выбирая более менее ровные площадки. Старались выбирать места с красивыми видами на каменные останцы.

В одном из таких мест мы остались на дневку: противоположный берег – крутая каменная осыпь и огромные каменные башни, изрезанные трещинами. Здесь у нас был банный день. В первой половине дня сложили большой костер. Между бревнами набросали камней и подожгли. Через 2 часа костер прогорел и раскаленные камни были перенесены в походную баню. Баня удалась на славу, веники только были из лиственницы, за неимением березы.

Однажды долго искали подходящую стоянку, но ее не было, поэтому встали в довольно неудобном месте. Небольшой ручей, впадающий в Котуйкан, образовал небольшой галечный вынос, на котором удалось поставить 2 палатки. Еще две палатки разместились чуть выше на крохотных площадках. Но когда место обжили, запылал костер, и сугудай из хариуса пошел под водку, то стало ясно, что это уютная и забавная стоянка. Позже это место получило название «стоянка с водопроводом и канализацией», потому что воды из ручья можно было зачерпнуть кружкой не вылезая полностью из палатки.

Запомнилась стоянка на большом галечном пляже, после которого начинался красно-коричневый обрывистый берег, сложенный из уже знакомых нам волнистых плиток песчаника. После ужина часть команды отправилась его исследовать, остальные пошли рыбачить. Расцветка слоев песчаника варьируется от светло коричневого до темно бордового. Здесь свой, более теплый микроклимат – солнце греет обрывистый берег целый день и поэтому лиственницы здесь внушительной толщины. На краю обрыва приютился куст красной смородины с красными, но очень кислыми ягодами. Примерно посередине обрыв прорезает ручей, который выносит в Катуйкан какой-то корм. И плавники хариусов в этом месте то и дело появляются из воды. В одном месте на каменной полке навалена округлая куча хвороста – гнездо сапсана.

Еще одна стоянка получила собственное имя - «стоянка на мраморном полу». После долгого и трудного дня, в который нас потрепал внезапно налетевший холодный циклон, причалили к длинной и достаточно широкой каменной полке, выточенной в отвесной скале правого берега. Весенний разлив каждый год шлифует и чистит эту площадку. Возникает впечатление, что под ногами белый мраморный пол. На нем мы и поставили палатки.

Северные олени

Первых северных оленей мы увидели на третий день сплава. С этого дня они были нашими постоянными спутниками: стояли на берегах, переплывали реку прямо перед рафтами, проходили совсем рядом с нашим лагерем.

Дикие северные олени хорошо приспособлены к суровым условиям жизни в тундре и заселяют её территорию вплоть до побережья Северного Ледовитого океана. На Таймыре самое большое стадо диких оленей - около 600 тыс. голов. На зиму олени откочевывают в лесотундру, и мы как раз оказались на пути их ежегодной миграции на юг. Летом, спасаясь от гнуса, они уходят далеко на север.

Для жителей Хатанги это хорошая возможность запастись олениной на зиму. Бьют их там сотнями, но, похоже, это не сказывается на численности популяции. Нередки случаи, когда одиночные олени переплывают широченную реку Хатанга и проходят прямо по улицам поселка.

Самая замечательная встреча с оленями произошла, когда мы рассматривали и фотографировали каменные останцы на полуострове, образованном речным меандром. Вдруг группа северных оленей стала переплывать реку в нашем направлении. Два крупных самца с ветвистыми рогами, несколько самок и молодняк разного возраста поднялись по склону и вышли прямо на нас, притаившимися за останцами. Они медленно прошли всего в 30 метрах, на ходу поедая листву карликовой березы.

Только мы перевели дух, как появилась еще одна группа северных оленей, которая прошла по той же тропе рядом с нами. Удалось сделать ряд замечательных фотографий.

Перед крупным левым притоком Котуйкана – рекой Илия произошел еще один забавный эпизод. Олениха с олененком решилась переплыть реку примерно в 100 метрах перед моей лодкой. Ширина реки в том месте была примерно 50 метров. Доплыв до противоположного берега, животное по непонятной причине повернуло назад и поплыло в обратную сторону. Несчастный олененок, борясь с течением и выбиваясь из сил, поплыл вслед за матерью. А я, плывший в этот раз один, как раз прибавил ходу, поэтому разминулся с ними всего в 10 метрах. В этот момент олениха посмотрела на приближающуюся лодку, и я увидел ее испуганные глаза. Незабываемое впечатление!

Мы заметили, что олени очень не любят забираться вверх по крутому берегу и при приближении рафтов просто бегут вперед вдоль воды. Лишь когда берег станет более пологим - уходят вглубь тайги. Или если они видят пологий берег с другой стороны, то переплывают реку.

Так получилось, что ружья у нас не было, поэтому ни один олень и ни одна нырковая утка не пострадали. Двум охотникам, которые среди нас были, особенно тяжело было смотреть на то, как ходит дичь прямо под носом! Была даже неудачная попытка сидеть с топором в засаде на оленьей тропе и попытка незаметно подкрасться к проходящему мимо стаду. Олени там хоть и непуганые, но всё же достаточно осторожные. Без ружья убить северного оленя – это опыт помноженный на точный расчет, который был наверное только у коренных народов. Да и то до появления в этих краях огнестрельного оружия.

Рыбалка

За весь поход нам попадалась рыба трех видов – сиг, хариус и таймень. Хариуса ловили больше, чем могли съесть, сига – меньше чем хотелось бы, а тайменя поймали всего 5 штук.

В первый же день сплава все вместе поймали примерно 60 хариусов. Рыба от 500 г. до 1.5 кг. На стоянке дружно взялись за ее потрошение и стали варить тройную уху. В процессе мне пришлось выкидывать в воду переваренную рыбу с первой и второй закладки. Какое же это дикое расточительство и варварство! Но девать ее было просто некуда.

Рыбу из третьей закладки переложили в большую миску для еды, но вареная рыба успехом не пользовалась, ведь было полно свежего хариуса. Сырое филе из хариуса, порезанное на кусочки лучше всего есть с соевым соусом, смешанным с небольшим количеством васаби. Вкуснее закуски к водке просто не бывает и ни в одном японском ресторане ничего подобного не подают!

Уха получилась отличная – быстро съели весь 13 литровый котел. Из оставшейся сырой рыбы сделали сугудай. Ужин плавно перетек в посиделки с песнями под гитару, и праздник жизни затянулся до глубокой ночи.

Следующие два дня прошли в ожидании первой поклевки тайменя, хариуса уже все наловились вдоволь. Вся команда безрезультатно блеснила все омуты и перекаты, встречающиеся на пути. Царь-рыба не клевала. Самым любимым выражением стало риторическое восклицание: - Когда же будет «другая рыба»?!

На 4 день сплава команда первого рафта остановилась у обрывистого берега и занялась «прикладной геологией», а команда второго рафта уплыла далеко вперед. Проплывая плёс чуть ниже устья реки Вюрбюр, они заметили впереди большой всплеск. Это охотился долгожданный таймень! Первый заброс блесны в это место принес мощную поклевку, и началась борьба с могучей рыбой. Лишь причалив к берегу, удалось вытащить тайменя весом 12-14 кг. Он был освобожден от блесны, сфотографирован и отпущен в родную стихию. Недалеко от этого места был пойман и первый сиг. Александр – герой дня!

Через 2 дня второго крупного тайменя весом более 10 кг. поймал Алексей. Таймень клюнул в 100 метрах от лагеря ниже по течению на быстрине. Таймень любит такие места - быстрое течение помогает тайменю в охоте на хариуса. В конце похода нам удалось поймать еще трех не больших тайменей.

Хлеб - соль...

Кушали мы в этом походе от души! Как правило, сначала была закуска - строганина из хариуса. Затем основные блюда: уха или жареная рыба, картошечка, обжаренная в масле с луком, рис или макароны с тушенкой, салат из помидоров, огурцов, перца, петрушки и укропа. И под конец, чай из травяного сбора. Продукты, купленные в Хатанге, были отличного качества, даже помидоры, перцы и зелень были как будто только что купленные на колхозном рынке.

Однажды на ужин напекли блинов со вкусом ванили (ванильный сахар непонятным образом затесался в набор продуктов). Начинка для блинов была трех видов: малосольная строганина из хариуса, тушенка, поджаренная с луком, сгущенка и мед. Пару раз делали замечательную яичницу на сале с помидорами. Не зря везли с собой коробку с надписью: - «Осторожно! Хрупкое!».

На самом деле в окружении такой щедрой природы голодать и тем более погибнуть от голода сложно. Рыбы вдоволь, олени подпускают к себе на верный выстрел. Нырковые утки периодически пролетают над головой. С собой достаточно иметь ружье и рыболовные снасти, а так же хлеб, соль, чай и спички. Первопроходцы этих мест в начале 17 века наверное так и делали.

Литосферная база РАН

На Катуйкане находиться заброшенная еще в начале 90-х годов прошлого века Литосферная база РАН. Жилой деревянный дом еще вполне пригоден для зимовки, только в пристройке и на веранде протекает крыша.

Внутри дома все осталось нетронуто и мы словно перенеслись в последние годы существования Советского Союза: на стене висит советский вымпел с портретом Ленина, на столе лежит несколько советских журналов. На полках стоят книги и специальная литература по геологии. Отдельно лежат рулоны кальки с абрисами рек и ручьев. В деревянном ящике – большой мешок с мукой, испорченной и поеденной какими-то жучками. В холщевом мешке, подвешенном к потолку - соль, крупы и макароны. В еще одном ящике – тушенка 1993 года выпуска.

В пристройке к дому валяется куча инструментов и материалов, уже основательно сгнивших. Недалеко от дома стоит бензиновый генератор и 200 литровая бочка, на дне которой еще плещется бензин. В 50 метрах от дома есть вертолетная площадка, на которой валяются ржавые пустые бочки из-под топлива.

Невдалеке странное сооружение, скорее всего, печь для выпечки хлеба. Рядом в вечной мерзлоте выдолблен погреб метровой глубины для хранения мяса и рыбы летом. Чуть в отдалении от дома на берегу ручья стоит деревянная баня с отличной железной печью обложенной камнями. При желании ее можно натопить и попариться с комфортом.

Территория базы медленно зарастает молодыми лиственницами. 15 лет без хозяина не прошли даром. Природа медленно возвращает себе утраченные владения – каменный глухарь устроил себе гнездо под гнилым брезентовым навесом прямо в лотке для промывки песка.

Еще один заброшенный лагерь геологов мы обнаружили в устье реки Илия. На высоком берегу стоит каркас палатки и валяются ржавые бочки.

Возвращение в Хатангу

Конечной точкой маршрута было место слияния Котуйкана и Котуя. Забирал нас оттуда катер на воздушной подушке «Марс 20».

Быстро погрузили в него наше снаряжение и поплыли в Хатангу. Постепенно все нашли уютное положение в креслах и задремали под шум двигателей. Поэтому незамеченным остался поселок Каяк, расположенный на правом берегу Котуя. В поселке живут шахтеры самой северной в России угледобывающей шахты «Котуй». Шахта эта во многом необычна: находится в вечномерзлых грунтах. Ствол шахты расположен горизонтально, шахтеры входят в нее с крутого берега реки.

Примерно на четвертом часу плавания, когда почти совсем стемнело (белые ночи уже закончились даже на 70 широте) капитан не увидел небольшой галечный остров и катер на всей скорости залетел на него. Камни были довольно крупные для того, чтобы воздух ушел из-под юбки катера. И тогда он грохнулся на днище так, что искры полетели во все стороны. Это было похоже на экстренное торможение поезда – люди и вещи по инерции полетели вперед. Хорошо, что крейсерская скорость катера не превышала 40 км. в час. Обошлось без последствий.

Когда все сошли на остров, оказалось что корма катера находиться на воде, а нос на камнях. Мощности двигателей не хватало, чтобы катер сдвинулся с места. Помощник капитана стоя на носу катера, стал шестом отталкиваться от земли. «Марс 20» не поддавался и стоял как вкопанный и тогда несколько человек из нашей команды уперлись в борт катера руками и начали толкать. Очень медленно корма стала сползать в воду. Ура, мы спасены! Спасены от неопределенно долгого сидения на острове и от опоздания на самолет.

К 7 утра мы были в Хатанге и разместились в местной гостинице рядом с аэропортом. До вылета в Красноярск у нас было достаточно времени, чтобы помыться в душе, позавтракать и погулять по Хатанге.

Хатанга - один из самых северных населённых пунктов России. Население — около 3 тыс. человек. Село расположено на реке Хатанга. Хатанга - по-эвенкийски означает «большая вода», «много воды». На месте нынешнего поселка Хатанга изначально было ясачное зимовье Нос, или Козлово. Оно возникло в 1660 - 1670 гг. Основной причиной выбора именно этого места стал недоступный для наводнений высокий речной яр, с которого открывается хороший обзор реки. Такие высокие обрывистые полуострова, или мысы, на реках и морях землепроходцы называли «носами» или «носками». И лишь позднее поселение получило название Хатанга.

Таймырский округ, пожалуй, самый многонациональный из всех северных округов. Достаточно сказать, что из 36 малочисленных северных народностей 6 проживают здесь. Это долганы, нганасаны, ненцы, эвенки, энцы и эвены.

Большинство построек в Хатанге - двухэтажные дома послевоенной постройки. Но есть и несколько многоэтажных домов, в одном из которых размещается погранотряд, еще в одном гостиница «Заполярье». Есть школа, детский сад. Телерадиоцентр выделяется набором разнокалиберных антенн на крыше.

Дороги засыпаны шлаком из угольных котелен и они довольно ровные. Летом в сухую погоду их поливают водой, чтобы не было пыли.

Есть несколько кафе и много небольших продуктовых магазинов. Ассортимент продуктов питания примерно такой же, как и в магазинах в Центральной России – есть все необходимое, только минимум в 3 раза дороже. Например, баночное пиво Балтика №7 стоит 120 руб., колбаса Докторская - 520 руб. за килограмм. В промтоварном магазине полутора литровая эмалированная кастрюля - 500 руб.

Примерно в 16.00 вылетели в Красноярск, там чуть–чуть опоздали на рейс в Москву и были вынуждены заночевать в гостинице. Вечером – прощальный ужин в ресторане завершил наш замечательный поход.